Навстречу ветрам - Страница 36

«Доченьке на память. С любовью от мамы».

Внезапно Эмили пришло в голову, что большую часть своей сознательной жизни она провела без родителей. Вот уже десять лет, как их нет, а боль утраты так и не проходит.

Закрыв альбом, Эмили расплакалась. Нет, больше она не хочет терять тех, кого любит! Этого она не вынесет.

Просмотрев содержимое коробки и не найдя там больше ничего такого, что ей хотелось бы сохранить, Эмили взялась за последнюю коробку. В ней оказалась связка поздравительных открыток и личных дневников Мэгги. Дневники были пронумерованы и сложены в хронологическом порядке. Судя по дате, первый из них Мэгги начала вести, когда ей исполнилось тринадцать.

Со смешанным чувством любопытства и смущения — ведь она вторгается в чужую жизнь, пусть и прошедшую, — Эмили заглянула в него и так увлеклась, что не могла оторваться, пока не прочитала весь дневник до конца. Теперь она узнала покойную бабушку с новой стороны.

Мэгги писала о своих отношениях с родителями, и Эмили стало ясно, почему бабуля всегда была с ней так сдержанна, чтобы не сказать сурова. Похоже, ей возбранялось не только проявлять свои чувства, но даже испытывать их.

Вздохнув, Эмили отложила первый дневник и взяла тот, что Мэгги вела, когда ее мать была подростком.

Эмили никогда не задумывалась над тем, какой была ее мать в детстве, и теперь, читая про ее проделки, впервые осознала, что скучать Мэгги с ней не приходилось.

Как-то раз мать обмолвилась, что ей не терпелось закончить школу и уехать из Огасты. Она уехала в Бостон, поступила в Массачусетский технологический институт и именно там и познакомилась с будущим отцом Эмили. А потом они потихоньку от родителей поженились.

Эмили нашла дневник десятилетней давности. Мэгги никогда не высказывалась по поводу трагической смерти дочери. Всю свою боль и скорбь она перенесла на страницы дневника.

Пролистнув пару страниц, Эмили прочитала мысли бабушки о своей внучке. Мэгги считала ее грубой и замкнутой.

Эмили опустила дневник на колени и задумалась. Да, так оно и было! Оторванная от дома и привычной жизни, она не питала ни любви, ни привязанности к женщине, которую едва знала, хотя та и доводилась ей родной бабушкой.

Но ведь и Мэгги приходилось нелегко с необщительным подростком!

Внезапно Эмили захотелось поговорить с Памелой. Может, она уже вернулась? Памела всю жизнь дружила с Мэгги и наверняка бабушка делилась с ней своими проблемами.

Взяв дневник под мышку, Эмили спустилась вниз и отправилась к Памеле. Она жила через три дома на той же улице.

Эмили позвонила в дверь и, как только Памела ее отворила, тут же оказалась в ее объятиях.

— Детка, как я рада тебя видеть! Проходи скорей!

Втащив ее в дом, Памела закрыла дверь и провела Эмили в гостиную.

— Ну, как ты?

— Хорошо. А как вы, Памела? — Эмили огляделась. Похоже, за восемь лет тут ничего не изменилось. Все такой же покой и уют… — Как вы съездили к сыну?

— Прекрасно! — расплылась в улыбке та. — Наигралась во внуков, им уже три года.

— Им? — поинтересовалась из вежливости Эмили. — Сколько же у вас внуков?

— У Томми двойняшки, Тед и Сюзи, — с готовностью поведала Памела. — Такие симпатяшки! — Она рассмеялась. — Но такие непоседы!.. Ужас! Даже не знаю, как Дотти с ними управляется! Меня эти ангелочки за месяц так вымотали, что, если честно, последние дни я с трудом вытерпела! — Она с любовью оглядела скромную гостиную. — Наконец-то я у себя дома!

Эмили подумала, что ей, наверное, этого не понять. Ведь у нее, по сути, нет дома.

— Эми, пойдем-ка на кухню! — предложила Памела. — Поставим чайник, попьем чайку… Я утром испекла кекс. — И она потащила Эмили за собой.

— Вот, разбиралась в антресолях и нашла бабушкины дневники, — пробормотала Эмили, кладя дневник на стол.

— Решила совершить путешествие в прошлое? — улыбнулась Памела.

— Вроде того… — Эмили вздохнула. — Ну и вообще, занятно было почитать.

— Занятно? — переспросила Памела, подвигая к ней тарелку с фруктовым кексом. — Что именно? — Она поставила на стол чашки.

— Занятно посмотреть на вещи, как говорится, с учетом временной перспективы.

Памела улыбнулась и с задумчивым видом произнесла:

— Да, когда тебе четырнадцать, все видится в ином свете.

Эмили с готовностью кивнула. Хорошо, когда тебя понимают с полуслова!

— А ведь мне и в голову не приходило, как Мэгги было со мной нелегко!

— Да уж! — Памела покачала головой. — Бедняжка жила в постоянном страхе!..

— Страхе? — Эмили округлила глаза. Нет, этого не может быть! Мэгги никогда и ничего не боялась.

— Представь себе, в страхе! — подтвердила Памела.

— И чего же она боялась?

— Мэгги боялась, что повторит с тобой те же ошибки, что совершила с твоей матерью.

— Какие еще ошибки? — Судя по записям в дневнике, все ошибки совершали исключительно Эмили и ее мать.

— Детка, а мама тебе никогда не рассказывала про свои последние два года в школе? — спросила Памела, пристально на нее глядя.

— Мама говорила, что ей хотелось поскорее уехать из Огасты, — сказала Эмили, морща лоб и силясь припомнить детали. — Вот, пожалуй, и все… А что?

— Видишь ли, Эми, вряд ли она была с тобой откровенна, — не сразу ответила Памела. — Такие вещи с дочкой, тем паче столь юной, обычно не обсуждают.

Какие вещи? — недоумевала Эмили. В ее памяти мать осталась обычной городской домохозяйкой. Шляпка, туфли на умеренном каблуке, малолитражка…

— Не понимаю, что вы имеете в виду? — чуть нахмурясь, спросила она.